Михаил Сердюк: Мы исчерпали ресурс экономики страны полностью

- Есть два фактора. Первый и самый главный - мы исчерпали ресурс экономики. Все, что было еще в Советском Союзе сделано, тот потенциал, те наработки — мы это исчерпали полностью. Идет падение добычи нефти, снижение производства. Те заводы, которые в свое время еще как-то работали на старых дрожжах, они потеряли и продолжают терять конкурентоспособность. Условно говоря, на станке с зазором в 5 миллиметров нельзя сделать наносим-карту. Те технологии, которые использовались — они устарели. Причем, это касается даже сырьевых комбинатов. Например, «Норильский никель». Туда страшно зайти, там по-прежнему дубинами мешают. Просто шло выкачивание денег, никакого обновления не происходило. Государственная политика была в этом отношении очень пагубной. Не занимались развитием экономики. Не занимались развитием в достаточной мере малого и среднего бизнеса, не занимались инновациями — только о них говорили. Второй фактор — наша неготовность к экономическому кризису, который пережила уже вся Европа. Даже хромая Испания сказала о том, что они преодолели. Все страны показывают динамику. Я молчу про 8% рост ВВП во Вьетнаме и Китае. Здесь, конечно, ситуация гораздо хуже. Мы не готовились к этому. Не готовили, в том числе, кадры. У нас российская государственная политика абсолютно не поощряла никакого кадрового роста. И вот сегодня, если посмотреть на федеральный уровень, то это, как правило, люди одного возраста. И ничего в этом отношении не менялось. Это очень серьезно сказывается, потому что с запросами, с проблемами нового времени, с той же экономической изоляцией, с которой мы сталкиваемся — санкции и прочее, мы не готовы работать, мы не развивали свою экономику для того, что бы составить конкуренцию.. 

- Как Вы оцениваете соглашение с Китаем? Может ли это соглашение стать панацеей для нашей экономики?

 - Абсолютно нет. Если по порядку, то контракт с китайцами по газу — это очень важный шаг, но политический. Он значим на фоне всех давлений на нашу страну. Шаг ключевой и значимый, что нас Китай поддержал. И мы имеем важного партнера, как, кстати, и Индию. Это державы, которые смогли и показали зубы своим западным «друзьям». Второе, что касается экономики этого контракта. Все прекрасно знаете, что по этому газу были отменены НДПИ. И по сути, мы получим очень мало, то есть налог на добычу полезных ископаемых с этого газа не придет в нашу казну. Да, контракт по выгодной цене, но налогов с этого государство не получит. А строительство трубопровода в разных климатических и геологических условиях в 6-8 раз у китайцев дешевле, чем у нас. Вот и вопрос возникает, что мы получим. И сможем ли мы разогнать добычу газа. Ведь, что касается сланцевого газа — «Газпром» с треском проиграл борьбу США, где кратно увеличивают добычу ежегодно в том числе и в Китае, и Европа это начинает делать. А наше руководство это событие проспало. И теперь если проект с газопроводом будет строиться, как все предыдущие, то есть с распилом средств, он только пагубно скажется на экономике. Уйдут деньги и все. Что касается возможного роста экономики. Это строительство инфраструктурных проектов, и то при условии, что они будут действительно современными. Если будем продолжать, условно говоря, сырой продукт гнать всегда — никакого развития мы не получим. Если будем строить газоперерабатывающие заводы, то это будет уже другая картина. И не надо тешить себя иллюзиями, что мы сможем конкурировать с японцами или китайцами по производству телефонов мобильной связи. Этого не произойдет, мы всегда были сырьевой страной и такой остаемся. 

- Вам не кажется, что необходима целенаправленная политика. Например, обязать нефтяные и газовые компании заниматься глубокой переработкой? Разве государство не в состоянии заставить бизнес это делать? 

- Практика показывает, что государство не в состоянии их обязать. Ведь это все принято. Но, за исключением малых вкраплений, не было реализовано. Когда государство выдвинуло экологические требования, нефтяники не смогли реализовать их в заданные сроки. Уже переносился и опять будет переноситься срок по реконструкции заводов. Значит, государственная политика работает недостаточно, неспособно ведомство ключевое отвечать за это. В том числе, региональные власти неспособны влиять, поскольку прямая связь с участниками рынка осуществляется на территориях. Ты у меня работаешь, ты у меня добываешь — будь добр, делай переработку. -Парадоксальная ситуация получилась с переработкой нефти. Директивным решением снизили количество производимого нефтяного битума, то есть мазутов. И оказалось, что нефтебитума производится ровно в два раза меньше, чем требуется на тот объем дорог, который сегодня у нас строится и ремонтируется в стране. И дороги моментально разваливаются, т.е. ровно в половине дорог битума, а в остальных солярка. Я не говорю, что это в Сургуте или Нижневартовске. Мы сейчас поправили законодательно, поскольку на федеральном уровне увидели, что правительство ошиблось. И ошиблось очень серьезно. Вообще, есть проблемы с качеством дорог. Очень слабо работали. Не все возможные механизмы применялись. Сейчас мы вводим норматив обязательного использования переработанных покрышек при каждом асфальто-бетонном заводе. До 10% можно добавлять этих покрышек, а у нас видимо невидимо. Пластичность асфальта совершенно другая и он служит гораздо дольше. Есть нормативный срок службы. Но если добавлять технологии, то ситуация изменится. Мы сейчас это сделаем, и я думаю, в самое ближайшее время законодательно закрепим. 

-  Ваш прогноз по ситуации с Украиной? 

- Страшная трагедия на Украине. Я не мог себе представить, что в 21 веке, в европейском государстве собственная власть будет с вертолетов, с самолетов расстреливать собственных граждан. Это ужас какой-то. Когда в Гондурасе, в каких-то Сомали повстанцы — это далеко, это непонятно. А здесь цивилизация. Страна считает себя европейской, и она безоговорочно слушает советы старших братьев. Вы все видели, как совещания проводят. Американский представитель приезжает и во главу стола садится, и все на цыпочках стоят рядом. И он проводит совещания, дает рекомендации. И после каждого такого совещания начинаются боевые действия. Это страшно. Я бы не смог такое предсказать никогда. Что сейчас радует и производит хорошее впечатление, это те политические заявления, которые сделал наш президент. Он сказал, что ни в коем случае мы не будем присоединять Луганскую область или Донецк. Он дал свои гарантии. Итоги встреч еще будут обсуждаться с лидерами Франции, Великобритании и прочих держав, но я думаю, что все шаги будут последовательны. И я думаю, что если тех гарантий будет достаточно, что речь не идет о вторжении России, то международное сообщество сможет принудить украинские власти остановить кровопролитие и карательные операции против своего собственного народа. А сейчас это происходит именно так. Можно осуждать этих людей, кто-то говорит — сепаратисты. Там разные вещи, война это ведь такая штука — там не бывает абсолютной правды. Кто кого за что убил. Хотя если люди выражают свою позицию прибегать к военным действиям абсолютно не допустимо. Еще не мало важно это воля избранного президента Порошенко, как бы это нравилось или нет. У него есть возможность, у него руки кровью пока еще не запятнаны. Он держится в стороне от той шайки, которая называла себя украинской властью. И у него есть уникальная возможность использовать этот шанс и тот кредит доверия, который он получил от украинского народа, международного сообщества. Его признали президентом во всем мире практически. У него есть возможность все это остановить. Начать переговоры в мирном русле с повстанцами, даже если не лично, то через посредников. Составить дорожную карту. Задача номер один — принять политическое решение о приостановлении любых боевых действий в отношении Юго-Востока.